Back
 



    Есть две страны в мире, которые меня всегда особо интересовали: Франция и Англия. У обеих многовековое монархическое прошлое. Вечно враждующие между собой, обе монархии знали взлеты и падения. Французская монархия славится своими интригами, закулисными перипетиями, заговорами, английская отличается прочностью, устоявшимися традициями, надежностью. Английская монархия до сих пор сохранила большинство своих устоев и традиций. В последнее время, ввиду постоянных скандальных сенсаций,поставляемых Букингемским дворцом, нередко затрагивается тема о необходимости продолжения этого вида правления. Есть англичане, которые её любят, есть такие, которые мирятся с ней, есть такие, которые критикуют, но почти все согласны в одном: английская монархия должна продолжать существовать. Любая критика в адрес королевы или её семьи воспринимается в штыки. Англичане относятся к королевской семье, как к ребенку: иногда шалит, иногда капризничает, иногда шкодит, иногда злит и сердит, иногда делает глупости, но в конечном итоге все прощается. Странно, что при этом весьма небольшое количество англичан знают историю собственной монархии. На простой вопрос, к какой династии принадлежит нынешняя правящая королева, большинство затруднялось ответить. В принципе это относится не только к королевской династии. Англичане ревностно, с любовью и порой смешной дотошностью соблюдают свои традиции, хотя многие не знают когда и почему они появились. Это верно подметил Марк Твен: «Англичанин – человек, который делает потому, что так делали раньше».

   Англия является первым демократическим государством. Принято считать, что первая демократия появилась в Америке, но это не верно. Страна, где впервые народом был выбран правящий орган, возглавляемый одним лицом, была именно Англия. Правда, при этом верховная власть оставалась в руках представителя королевской династии. Таким образом, еще в 1295 году в Англии был избран первый парламент, разделившийся на две палаты в 1343 году. В XVII веке появилась оппозиция и кабинет министров, а в 1712 году был избран первый премьер-министр. Позднее, в 1789 году, Америка, выкупившая у Англии немало земель, переняла этот вид правления, исключив из него монархию.

  Об Англии можно, наверное, рассказать много. К сожалению, не могу этого сделать, так как кроме Лондона в «Большой Англии» мы побывали только в двух ее аэропортах. Да и будучи в самом Лондоне, мы не выезжали за пределы его делового и туристического центра. Кроме того, даже для одного Лондона шесть дней (а именно столько времени мы в нем пробыли) - предельно малый срок, чтобы хорошо его узнать.

   Лондон – город весьма неожиданный. Принято считать, что англичане люди сдержанные, обходительные, культурные, галантные, педантичные, несколько консервативные. В общем, это так, хотя нередко я видел это совсем не в таком свете, в котором представлял. К этому я бы добавил чопорность, холодность и иногда раздражающую неторопливость. Англичане на редкость законопослушны. Я имею в виду не уголовный кодекс, который нередко нарушается, а законы традиций, правила поведения и мораль. Все вывески и указатели большинством почти беспрекословно соблюдаются, отчего британский мозг умудряется придумывать иногда абсолютно нелепые и смешные варианты.

   Из всех вышеперечисленных характеристик самая яркая, пожалуй, сдержанность. И то, сдержанность какая-то неестественная. Англия славится своими традициями, в них входит и сдержанность. «Англичанин уважает ваши мнения, но совершенно не интересуется вашими чувствами». Так утверждал Уилфрид Лориер. Более точно сложно описать. При этом не важно о чем человек с тобой разговаривает. Разговор очень тактичный, никакой грубости, но абсолютная отрешенность. Обнаружить эмоции, осмысленность, участие в собеседнике было иногда довольно непросто. «Не только Англия, но и каждый англичанин – остров», утверждал Новалис (он же Фридрих Гарденберг). Я бы добавил «необитаемый». Думаю, что если бы по улице вдруг прошел слон, на это вряд ли бы кто-то обратил внимание.

  Первые два часа пребывания в Лондоне были для нас самыми обескураживающими за все шесть дней. В Англию мы летели утром из Амстердама, спав ночью перед полетом около получаса. Учитывая оба эти факта, несложно догадаться в каком состоянии мы прибыли. На наше счастье в Лондоне шел дождь, что нас немного взбодрило, пока мы следовали от самолета в здание терминала. Тесное, душное и неопрятное, оно никак не улучшало нашего состояния. Началось все с того, что нас вообще не хотели пускать в страну, увидев израильские паспорта. Мы прилетели в Лутон, небольшой город к северу от Лондона, насчитывающий около двухсот тысяч человек. Местный аэропорт обслуживает в основном локальные и непродолжительные внутриевропейские рейсы, поэтому предположительно мы являлись одними из первых израильтян, с которыми столкнулись местные таможенные службы. Видимо в понимании этих провинциальных чиновников Израиль напрямую ассоциируется с терроризмом, поскольку нас тут же задержали, забрали паспорта, все кредитные карточки, студенческие удостоверения, билеты на обратный рейс, все заказанные заранее из Израиля формы и билеты. Нам задали сотню вопросов, большинство из которых выглядели весьма абсурдно. После четверти часа словесного расстрела нас попросили подождать в стороне, довольно снисходительно позволив забрать багаж, который тем временем одиноко наворачивал круги по резиновой дорожке, так как все остальные пассажиры нашего рейса уже покинули аэропорт. Учитывая наше состояние, спорить и задавать лишние вопросы ни у кого не было сил, поэтому мы решили покорно повиноваться. Все это происходило в довольно грубой и неприветливой атмосфере. После получаса ожидания нам вернули все наши документы, швырнув их нам в руки. Никаких слов извинений или простой улыбки мы так и не дождались. Правда, хочется отметить, их речь кишела вставками «сэр», но это не сильно радовало.

   Благополучно справившись с первым препятствием на пути к Лондону, мы уже мысленно вдыхали его загазованный воздух, слышали бой Биг Бена и поглощали традиционный яйцебеконный завтрак. Но оказалось, что синдром Амстердама возымел на нас немалый эффект и вывеска «выход» никак не желала бросаться нам в глаза. На третьем кругу по терминалу я разглядел спасительную уборщицу-китаянку, к которой обратился с просьбой указать нам выход к автобусу на Лондон. Уровень английского уборщицы примерно равнялся уровню моего знания китайского, поэтому наше общение спасла ее обильная и уверенная жестикуляция. Вероятно интернационализм слова «автобус»
распространяется и на китайский язык, так как она сразу поняла что мы от нее хотим. До сих пор это было самое дружелюбное живое существо, встреченное нами в Англии.

   Следующим пунктом была продавщица билетов на автобус. Приветливая  и милая женщина средних лет, она любезно объяснила нам, что, предъявив посадочный билет с самолета, нам полагается четырехфунтовая скидка. Вскоре выяснилось, что сдачи для одного из нас у нее нет, а у нас нет ничего, кроме только что снятых двадцатифунтовых купюр. Впрочем, эта проблема ее совершенно не беспокоила, и она, продолжая улыбаться, взвалила ее решение на нас. К этому моменту Амстердамский синдром немного отпустил, и мы начали тихо возмущаться. На что получили ответ, что недостающий билет, в общем-то, можно купить и в автобусе.

   Как уже было упомянуто, шел дождь. До выезда оставалось около двадцати минут. Навеса на остановке не оказалось. Автобус стоял на платформе, двери закрыты, водитель сидел внутри и читал газету, и на все наши позывы открыть дверь и впустить нас в сухой автобус он не реагировал. Это не оставляло нам и еще одной девушке-туристке ничего, кроме как смиренно мокнуть под дождем и уповать либо на водителя, который раскроет двери, либо на всевышнего, который раздвинет тучи. Водитель оказался проворней, и минуты за две до выезда он открыл двери, недовольно осматривая потоки воды, стекающие с нас по полу, и поторапливая нас, поскольку уже должен был выезжать. Тот из нас, который не получил скидку в кассе, держал чуть ли не на вытянутой руке, упирающейся в нос водителю, посадочный талон с самолета, удешевляющий билет на четыре фунта. Получив билет, обнаружилось, что водитель проигнорировал протянутую руку, а когда мы обратились с просьбой исправить ситуацию, он сообщил, что нужно заранее не только показывать, но и говорить что мы хотим. Поскольку в последующий час мы вынуждены были делить с ним помещение и наши жизни отчасти находились в его руках, мы решили смиренно усесться на места и до Лондона молча, полусонно наблюдали за серой, дождливой природой за окном, размышляя о том, как, наверное, непросто в Англии жить глухонемым.

   Еще с одним случаем проявления английского «гостеприимства» мы столкнулись в самом Лондоне, когда нас в прямом смысле выкинули из автобуса. В Лондоне существуют два вида автобусов – традиционные старые и новые. В старых – дверей нет вообще, только открытая платформа сзади. Таким образом, в автобус и из автобуса можно войти и выйти в любой момент (на свой страх и риск). Кроме водителя в старых автобусах находится кондуктор, который иногда, если не лень, нехотя проходит по обоим этажам и проверяет билеты. Новые автобусы – закрытые, с двумя дверями. В одну из первых ночей, возвращаясь в гостиницу, мы ожидали автобуса. Подъехал новый, водитель открыл обе двери. Недолго думая, с билетами наготове, мы вошли в дверь. В заднюю. Вдруг раздался громогласный рев водителя, ненадолго заглушивший шум мотора, а вслед за ревом из кабины выкатилась грозная и размахивающая руками его фигура, которая, невнятно ругаясь, начала выталкивать нас из автобуса. Не имея особо времени на раздумья, мы ретировались. Недоуменно переглянувшись снаружи и пронаблюдав за поведением других желающих прокатиться, мы поняли, что допустили тактическую ошибку, что вход в автобус с передней двери. Решив исправить положение, мы пристроились в конец очереди, но, подойдя до заветной двери, она неожиданно захлопнулась прямо перед нашим носом, и автобус плавно удалился, оставляя нас еще на пятнадцать минут на Пикадили. Это происшествие лишний раз доказало насколько ревностно англичане относятся к соблюдению такого рода законов, прощения нет даже не знающим их туристам. Кстати, если вы стоите на остановке в ожидании автобуса, это еще не значит, что, завидев вас, водитель остановится. Существуют обязательные остановки и остановки по требованию. В ночное время обязательные остановки отменяются. Для того чтобы автобус остановился, нужно высоко и уверенно поднять руку, иначе придется ждать следующего, причем никакая другая часть тела за сигнал не воспринимается. Наученные опытом и дождавшись следующего автобуса, мы молча ехали в гостиницу, размышляя о том, как, наверное, непросто в Англии жить безруким инвалидам.

   Нужно отметить, что транспортная система в Лондоне идеальная. Автобусы курсируют круглые сутки, днем каждые пять минут, ночью каждые пятнадцать. Днем, в зависимости от линии, ездят старые и новые автобусы, ночью только новые. 18,000 остановок, растыканных по большому Лондону, позволяют удобно добраться почти в любую точку. Классические старые автобусы завоевали улицы города в 1956 году. Их выпуск прекратился в 1968 году. За это время было выпущено 2876 таких автобусов. На сегодняшний день действуют около полутысячи. Остальные либо были проданы за границу, либо переоборудованы под передвижные рестораны или туристические автобусы, либо попали в музеи и частные коллекции. Правда в следующем году, после полувека службы, им придется выйти на пенсию и уступить место новому, кондиционированному поколению. Желающие могут приобрести реликвийный экземпляр, так как все списанные автобусы пойдут с молотка. По всему городу суетливо шастает множество преимущественно черных традиционных кэбов-такси. За более-менее умеренную плату можно быстро добраться до места назначения. Не менее символичным и удобным является лондонский Андерграунд. Официально появившийся в 1863 году (ровесник футбола) и являющийся первым метрополитеном в мире, он разросся до тринадцати линий и трехсот станций и охватывает большинство пригородов. В часы пик он переполняется людьми и воробьями, снующими по туннелям и станциям, отчего проезд в его и без того тесных вагонах становится войной за выживание. Все линии удобно отмечены разными цветами, поэтому заблудиться в нем сложно. Во время одной нашей поездки из Сити в Ноттинг Хилл, зажатые между клерком в модном полосатом костюме,  молодым ирландцем, пахнущим одеколоном и пивом, и с трудом открывающейся на остановках дверью, мы обсуждали как, наверное, непросто в Лондоне жить дальтоникам.

   Намного больше проблем у нас возникло с наземным транспортом. Из-за «неправильного» направления движения на второй день у нас появилась крипатура в шее, в последующие дни плавно опустившаяся через позвоночник в область копчика. За шесть дней мы так и не привыкли поворачивать голову в нужное направление, поэтому исподтишка летящие на нас на полном ходу автомобили на каком-то этапе перестали нас удивлять. Не всегда соблюдая сигналы светофоров, тем самым вызывая злобные взгляды законопослушных лондонцев, мы взвалили ответственность за наши жизни на привыкших к пешеходному беспределу местных водителей. Естественно, англичане утверждают, что не они, а весь мир ездит не в том направлении. Это утверждение имеет под собой почву, так как первый автомобиль появился именно в Англии, и его руль располагался справа.

   В центральном Лондоне, за исключением Сити, где работают в подавляющем большинстве англичане, коренные жители встречаются довольно редко. Здесь, не считая абсолютного туристического интернационала, преобладают китайцы, индусы и африканцы, выходцы из бывших колоний, которые работают в основном в сфере обслуживания. Немало арабов и выходцев из восточной Европы, в основном женщин, а однажды мы столкнулись с кучкой пингвиноподобных религиозных евреев. Они направлялись в Букингемский дворец, и через минуту полета фантазии мне, почему-то, представилась картина Серова «Ходоки у Ленина». В отделениях Мак Дональдс и Бургер Кинг произошел плодородный в рабочем понимании симбиоз китайцев и африканцев. Причем такое ощущение, что на эти работы принципиально больше никого не берут. Иногда африканцы заменяются индусами, но это реже.

   В защиту англичан и справедливости ради будет сказано, что пару раз мы столкнулись с чересчур дружелюбным отношением к себе. Один из таких случаев произошел, когда мы искали определенный ночной клуб, рекомендованный нам местным «Тайм аутом». Не имея его адреса, мы обратились за помощью к продавцу газетного киоска, который неожиданно активно начал открывать все запечатанные информационные журналы. Мы попытались ему объяснить, что уже купили один такой журнал и у него ничего покупать не собираемся, но его это не убедило. Взмахнув рукой, что означало «кто ищет, тот всегда найдет» он продолжал распечатывать журналы. Через несколько минут обнаружилось, что лозунги не всегда срабатывают, и он перешел на мобильный телефон, звоня в справочные. Поиски не увенчались успехом, вследствие чего он искренне расстроился. Чтобы хоть как-то отблагодарить его я приобрел «Сандей Таймс», чему он весьма обрадовался, а я в свою очередь получил  возможность в последующие дни черпать информацию о местных событиях.

   Как у коренных, так и у приезжих лондонцев дела обстоят совсем плохо в отношении юмора. Не секрет, что английский юмор вещь очень тонкая и специфическая, но мы обнаружили полное его отсутствие. Похоже, мы были не одни. Наше мнение совпало с мнением Джермейн Грир: «В Англии преобладают два типа людей: одни не могут рассказать анекдот, другие не могут его понять». После нескольких попыток лицезреть расплывшуюся в улыбке английскую физиономию мы оставили эту затею.

   В Лондоне не принято целоваться и обниматься в общественных местах. Все, кто были мной замечены за этим занятием, совершали свое деяние где-нибудь в закутках, в подворотнях, за деревьями в парке, но не на виду. Не знаю, фигурирует ли этот запрет в английском законодательстве (думаю, что это скорее пережиток моральных устоев классической Англии викторианского периода), и насколько строго стражи порядка следят за его соблюдением, но законопослушные граждане его старательно придерживаются. Также запрещено в открытую распивать спиртные напитки. При отсутствии бумажного пакета можно использовать бутылочки «Спрайта», зеленый цвет которых удачно скрывает фальсификацию, при условии, что содержимое не ярких цветов. Добравшись однажды до дискотеки и используя именно этот способ, мы, стоя в очереди и ожидая когда нас пропустят, рассуждали, как, наверное, непросто в Англии жить влюбленным.

   Вся английская неприязнь проявляется, скорее всего, исключительно по отношению к туристам, которые заполоняют город в летнее время. Видимо кидающиеся на дороги, в открытую распивающие пиво, лезущие в автобусы с задних дверей, целующиеся на улицах во всеувидение, громко смеющиеся «дикари» им порядком надоели. «Англичане пишут слова «Я» и «Бог» с большой буквы, но «Я» – с несколько большей, чем «Бог» (Пьер Данинос). И это подтверждается реальностью.

   Хорошее впечатление оставляют типичные английские бары. Правда пиво в них до безобразия разбавлено и подается теплым, поэтому не стоит рисковать, лучше заказывать бутылочное. Во многих из них собираются футбольные болельщики, для которых повешены большие экраны. В престижных местах народ довольно культурный, в то время как в более злачных поведение весьма распущенное, о чем свидетельствуют иногда вываливающиеся из баров тела посетителей. Некоторые так и остаются отдыхать на вечернем прохладном асфальте. Впрочем, это не распространенное явление, практически единичное. В общем же обстановка в барах приятная, комфортная, дружелюбная, хотя и холодноватая, как и везде в Англии. Во всех барах (и не только в них) после одиннадцати вечера спиртное не продается, поэтому за полчаса до вступления «сухого закона» на столах начинают нагромождаться бутылки и бокалы. После одиннадцати спиртное можно приобрести в ночных клубах. В последнее время власти пересматривают этот закон, так что не исключено, что в скором будущем он будет отменен.

   Лондонцы пугливы, если к ним пытается кто-то обратиться на улице. Возможно, их неприветливость и холодок отчасти объясняется повышенной преступностью в городе. Свидетельством этого является неимоверное количество камер, расставленных по городу и работающих 24 часа в сутки. Иногда доходит до абсурда, на один квадратных метр направлены по три и более камер с разных ракурсов. Если происходит преступление, полиция просматривает записи с этого места и таким образом определяет личность преступника. Эта программа началась в начале 90-х и до сих пор поглотила 700,000,000 фунтов английского бюджета. Последние годы показывают, что, несмотря на астрономическую стоимость, программа эффективна. Уровень преступности упал на почти тридцать процентов. Правда, прогуливаясь по городу, ощущаешь себя в тюремном дворике на вечерней прогулке, с постоянно следящим за тобой глазом служителей Фемиды.

   Общепризнанной истиной считается, что в Лондоне постоянно идет дождь и каждому, кто попадает в этот город, грозит насморк и три дня акклиматизации в постели с грелкой. На самом деле это не так. И даже известная туманность Альбиона отнюдь не природного характера. Основная ее консистенцияэто обычный городской смог. Это подтверждают иногда встречающиеся на улицах и в метро прохожие, облаченные в респираторы. Все-таки пару раз нас настигал внезапный дождь, но особых хлопот и неудобств он нам не доставил. Так что, собираясь в Англию, запасаться дюжиной носовых платков (не помню, кто рекомендовал это делать) вовсе не обязательно. Как раз наоборот, большую часть времени мы, а особенно я, страдали от перегрева. Парниковый эффект застал врасплох неподготовленную к таким температурам Европу, в том числе и считающуюся прохладной Англию, поэтому кондиционеры мы встретили только в двух местах: на «Лондонском глазе», огромном колесе обозрения, расположенном на берегу Темзы напротив здания парламента, и в «Гейтвик экспрессе».

   «Если вы устали от Лондона, то вы устали жить, потому что здесь есть все, что можно ждать от жизни» (Сэмюэл Джонсон). Интересы и желания любого туриста в Лондоне будут удовлетворены. Музеи, выставки, галереи, история, театры, казино, джентельмен-клубы, магазины, бары, ночные клубы – тут есть все. Ночная жизнь сосредоточена в основном в районе Сохо, Вест Энд славиться своими театрами, желающему потратить лишние деньги стоит пройтись по Оксфорд стрит и Пикадили, а музеи разбросаны по всему городу.

   Особенно впечатляет Национальная галерея. Разумно разделенная на четыре части, в соответствии с периодом творчества, в ней представлены работы большинства известных мастеров разных времен, таких как Леонардо да Винчи, Боттичелли, Рафаэль, Микеланджело, Тициан, Рембрандт, Рубенс, Веласкес, Гойя, Мане, Моне, Ренуар (разницу между картинами и стилем последних трех я так и не узрел), а также менее известные, но не менее интересные работы. В Национальную галерею стоит идти с утра, ее внушительные размеры и обилие экспозиций требуют целого дня на ее полный осмотр. В больших залах имеются удобные диваны, на которых можно отдохнуть, параллельно осматривая экспозиции. В специально отделенном помещении проводятся выездные выставки, которые иногда могут оказаться весьма интересными. Во время нашего посещения там выставлялись русские мастера пейзажей IX века. В бельэтаже расположен кафетерий, таким образом, проголодавшиеся могут сделать перерыв и потом продолжить. Собрание Национальной галереи считается достоянием народа, поэтому плату за вход не взимают, однако желающие могут оставить донации по собственному усмотрению.

   Национальная галерея расположена на Трафалгарской площади, в центре которой возвышается 145-футовая (51 метр) колонна адмирала Нельсона, победителя Трафалгарской битвы 1805 года. Колонна окружена четырьмя львами и барельефами, сделанными из расплавленных пушек, захваченных во время морских сражений у французского флота и изображающими сцены этих сражений. На площади всегда много не только людей, но и голубей, привыкших к людскому присутствию и беспорядочно снующих между ног. Если набрать в ладони зерен, за короткое время можно стать похожим на огородное пугало или птичника.

   Для любителей современного искусства на южном побережье Темзы, в здании бывшей электростанции, расположена галерея Тейт модерна. Это самая большая в мире галерея в своем стиле. Недалеко от нее находится домик Шекспира.

   Любопытным является музей Виктории и Альберта. В нем представлены коллекции, собранные королевской четой, атрибуты быта разных периодов времени, предметы, свидетельствующие о развитии разных отраслей жизни Англии, произведения изящного, декоративного и прикладного искусства, скульптура и костюмы, ювелирные изделия, мебель, а также аксессуары быта других стран, в основном бывших английских колоний викторианского периода. По общей территории экспозиции – это один из самых крупных музеев Лондона. Посетитель, обошедший все экспонаты, записывает на свой счет дистанцию в одиннадцать километров. В музее Виктории и Альберта расположена  большая библиотека, обращенная в основном к людям, занимающимся искусствами и гуманитарными науками. Среди множества книг на разных языках встречаются весьма редкие и старинные экземпляры. Одна из самых старых датируется началом XVII века. Все книги доступны для посетителей, открывших карточку в библиотеке. Процедура занимает около десяти минут. Выбрав книгу, нужно сделать заказ, ее приносят прямо в читальный зал. Среди экспозиции музыкальных инструментов различных эпох выставлена одна из скрипок Страдивари, а также предки нынешних классических, всем знакомых инструментов.

   Еще одна огромная библиотека (Королевская библиотека) расположена в Британском музее, основанном в 1763 году. В нем выставлены раскопки, произведенные на территории Британии, свидетельствующие о развитии разных племен, некогда селившихся на ее территории, древние произведения искусства, от недавно обнаруженных сокровищ древнеримского периода до копий Великой хартии вольностей. Но немалую часть музея занимают предметы, не имеющие к Британии никакого прямого отношения. В него маниакально свозились находки английских археологов с территории Египта, Греции, Турции, Рима. В одном из залов выставлены античные скульптуры, вывезенные англичанами из Греции. До сих пор идет спор, где они должны находиться. Греки требуют их назад, что весьма логично. Англичане утверждают, что в свое время спасли их, вывезя их из Греции, что дает им право хранить их у себя. Не знаю кто прав, но после Британского музея в Грецию можно не ехать. В отдельных залах выставлены целые дома, колонны, порталы, скульптуры Пантеона, вывезенные из Греции и Рима. До сих пор не могу понять, как это все доставлялось и что вообще эти вещи делают в Британском музее. Все это расположено в помещении, поэтому возникает довольно странное ощущение нагроможденности и нелепости, гуляя по этим залам. Кроме этого есть египетская выставка, включающая в себя несколько мумий когда-то живых людей и разные восточные выставки, что тоже никак не вяжется к британской антропологии. Как и в Национальную галерею, вход в Британский музей бесплатный.

   В Лондонском музее, расположенном в Сити, представлена история развития британской столицы, начиная со времен кельтских племен, основоположников нынешнего населения, проходя через Римскую империю,  завоевавшую кельтов, основавшую поселение Лондиниум, превратившееся в Лондон, и позднее учинившую первую в истории автономию, историю больших пожаров, войн, вплоть до атрибутов современного города.

   Кафедральный собор святого Павла – официальное место проведения королевских торжеств. В нем в 1981 году венчались принц Чарльз и принцесса Диана, а также праздновалось пятидесятилетие правления нынешней королевы Елизаветы. Его высота 111 метров. Работы по его строительству начались вскоре после пожара 1666 года, который окончательно уничтожил старую, к тому времени уже видавшую виды кафедраль. В подвальном этаже расположены гробницы адмирала Нельсона и герцога Веллингтона, двух самих ярких полководцев Англии. Кому не лень может поднятья на крышу. 259 ступеней ведут к «Галерее шепотов», расположенной на высоте 99 футов, акустические особенности которой позволяют слышать тихо произнесенное слово человеком, стоящим в диаметрально противоположной точке, расстояние до которой составляет тридцать два метра, а еще 271 ступень к прекрасному виду на Сити и более отдаленные части города. В соборе находится орган, датируемый 1695 годом, на котором играл свои произведения Мендельсон.

   Вестминстерское аббатство – единственное историческое место, не считая Тауэра и небольшого количества жилых домов, не тронутое большим пожаром 1666 года, в котором дотла сгорело четыре пятых Лондона. В 1066 году здесь был коронован Вильгельм Завоеватель и с тех пор именно в нем проходят коронации всех английских монархов. С 1308 года во время коронации стали использовать трон, который используется и по сей день, предназначенный для сохранения Камня Скона, захваченного у шотландцев в 1296 году и символизирующего завоевание Шотландии и подчинение ее английской власти. В 1950 камень был украден кем-то из шотландцев, но на следующий год его удалось вернуть, а в 1997 году королева вернула святыню Шотландии окончательно. Правда, на все коронационные торжества камень временно привозят в аббатство, так как без него права власти коронуемой особы над Шотландией будут недействительны. Также за день до коронации сюда привозится из Тауэра корона. В аббатстве захоронено 68 некогда правивших монархов, таких как Эдвард Исповедник, Елизавета и ее сводная сестра Мария, королева Шотландии, Мария Тюдор, известная под именем «Кровавая Мэри», а также множество известных персон: Сэмюэл Джонсон, Чарльз Диккенс, Редьярд Киплинг, Исаак Ньютон, Чарльз Дарвин, Джордж Гендель. В общей сложности в аббатстве около 3,300 захоронений.

   Тауэр – в прошлом резиденция королей, оборонительная крепость, место пыток и экзекуций, тюрьма, монетный двор, а ныне хранитель королевских регалий. Некогда в нем жила королевская семья, в хорошо защищенной Белой башне, толщина стен которой достигает пятнадцати футов. Так называемые «Ворота изменников», ведущие к реке, напоминают о прошлом, когда в них проходили приговоренные к смерти узники. Но, на мой взгляд, Тауэр выглядит не так уж мрачно. Довольно веселые, по сравнению с остальными постройками, домики во внутренних дворах и не серый, свойственный таким местам, цвет стен не возбуждают мысли о замученных в здешних казематах людях, а зеленая и сочная трава с клумбами на полянах скрывает некогда пропитанную кровью землю. В Тауэре собрана неплохая коллекция обличья средневековых рыцарей, а также хранятся короны, скипетры, шпаги и другие украшения и символы королевской власти. Большинство королевских драгоценностей восходят к относительно недавнему периоду трехсотлетней давности, но некоторые древние изделия относятся к более раннему времени и используются в ходе священных моментов коронации. Среди них ложка, которая, вероятно, относится к концу XII века и священный сосуд, который, возможно, использовали при коронации Генриха IV в 1399 году, корона святого Эдварда, весом около пяти фунтов, изготовленная для церемонии коронации Чарльза II, корона королевы Виктории (1838), украшенная рубином «Черный принц». Тауэр, который уже не является ни дворцом, ни тюрьмой, как и весь Лондон, сохранил традиционные черты, начиная от одежды бифитеров (солдат охраны) до своих церемоний. По полянам бегают семь ворон. По устоям, если одна из них исчезнет, это будет символом падения монархии. В средневековье была попытка выкрасть одну из ворон, тем самым разрушить королевскую власть, но она не увенчалась успехом. Эта традиция действительна и на сегодняшний день.

   По соседству с Тауэром расположен Тауэрский мост. Думаю, его строительство, начатое в 1886 году и завершенное в 1894 году, спровоцировало не желающих опозориться перед соперниками французов начать строительство Эйфелевой башни. На эту затею было затрачено свыше миллиона фунтов того времени и с тех пор его разводили около миллиона раз для пропуска кораблей. Посещение моста разрешено с 1982 года. Наверх поднимаешься на лифте, а дальше можно перейти на другой берег по пешеходным галереям-мостикам между двумя башнями – Северной и Южной. В этих галереях, расположенных на высоте сорока пяти метров и служащих одновременно обзорными площадками для осмотра города, описана история строительства моста. Как гласит одна из надписей, за время работы погибло «всего» десять человек. По сравнению с другими строительствами такого масштаба цифра действительно небольшая, но все равно ощущается легкомысленность по отношению к строительной силе. На южной стороне находится машинное отделение, открытое для посещения, но особого интереса не представляющее. В 1974 году старые паровые двигатели для развода моста заменили новыми электрогидравлическими, которые поместили в два пирса. Оригинальные двигатели не сохранились, поэтому в машинном отделении выставлены муляжи.

   В Парламенте особых выставок нет, но само здание и мысль о событиях, в нем происходивших и происходящих, впечатляет. Первоначальное здание – Вестминстерский дворец – было построено для короля Эдуарда Исповедника, вступившего на престол в 1042 году. Во время пожара 1666 года дворец полностью сгорел. На его месте был построен новый, также пострадавший от пожара 1834 года. Нынешний вид английский парламент приобрел после реставрации и перестройки, а в 1837 году, при восхождении на престол королевы Виктории, началось строительство часовой башни св. Стефана, на верхушке которой водружен знаменитый Биг Бен. Обитель парламентеров содержит и соблюдает, пожалуй, большинство английских традиций. В соответствии с ними, членам королевской семьи позволено в него входит только через башню Виктории. На заседаниях они дозволены присутствовать только в Палате лордов, в Палату общин они не имеют права входить. Этот обычай восходит к эпохе короля Карла (Чарльза) I, который ворвался в зал, требуя ареста пяти членов парламента. Но это ему не удалось, а королеве теперь приходится расплачиваться за эту выходку своего предка. Позднее, за поражение в гражданской войне, этот «бравый» король в этом же здании был приговорен к смертной казни, которая состоялась в 1649 году в Уайтхолле. Его казнь породила одиннадцатилетнюю трещину в монолите монархии и привела к власти Оливера Кромвеля, в этом же году провозгласившего английскую республику.  Таким образом, у представителей монархии намного меньше возможностей, чем у простого посетителя, имеющего доступ к обеим палатам, башне Виктории, холлу св. Стефана, Королевской галерее, Вестминстерскому холлу – единственному уцелевшему залу времен средневековья,– и другим местам. Во внутренних парламентских кулуарах хранятся десятки томов английских законов, тщательно собранных и аккуратно подшитых в переплеты.

   Музей Шерлока Холмса расположен по историческому адресу на Бейкер стрит 221-б в здании, построенном в 1815 году. До 1936 года здесь находились обычные жилые помещения, а в 1990 году его выкупили с целью создания музея. В нем предельно четко воссоздана картина быта никогда не существовавшего человека-легенды.

  Самым ярким символом английской монархии является Букингемский дворец. Он был построен в 1702 году герцогом Букингемским и являлся его лондонской резиденцией. В 1761 наследник герцога продал его королю Георгу III, а в 1774 году в нем поселилась первая королевская персона - королева Шарлотта. С тех пор Букингемский дворец стал официальной резиденцией английской монархии.  За время своего существования дворец постоянно достраивался и расширялся. Современного облика он достиг во времена правления королевы Виктории. Во дворце около шестисот комнат. Королевские апартаменты занимают двенадцать из них, в остальных располагаются служебные помещения, рабочие кабинеты, комнаты прислуги и гостей, останавливающихся в нем по приглашению королевской семьи. Для широкого осмотра открыты восемнадцать комнат, среди них картинная галерея, в которой выставлены работы Рембрандта, Рубенса, Вермера, бальный зал, в котором устраивают официальные приемы, музыкальный зал, в котором крестили четырех наследников престола, тронный зал. Во дворце собрана коллекция старинной действующей мебели и утвари. К Букингемскому дворцу примыкают Королевская галерея, в которой выставлена богатая коллекция живописи из личного собрания королевы, и Королевские конюшни, в которых содержатся королевские кареты, лошади и автомобили, обслуживающие королевскую семью. Посещение дворца доступно с 1993 года в летнее время, когда королева выезжает в загородную резиденцию (Виндзорский замок). На придворцовой площади ежедневно проводится торжественная смена парадного караула, зрелище, достойное внимания.

   Умиротворяют и расслабляют лондонские парки. Зеленые, просторные, наделенные водоемами и обильно засаженные сотнями видами цветов, деревьев и других растений, они ютят в себе любителей роликовых коньков, устраивающих неофициальные соревнования, велосипедистов, конных наездников, для которых отведены специальные дорожки, спортсменов и влюбленных парочек. В конце рабочего дня сюда приходит немало клерков, студентов и просто бездельников, чтобы отдохнуть и подышать воздухом. В Гайд-парке, самом большом из них, нередко проводятся грандиозные концерты. Сравнительно недавно тут был открыт мемориальный фонтан в память о Диане, бывшей принцессе Уэльской, которую в 1997 году постигла сомнительная гибель. Правда во время нашего пребывания он был закрыт, о чем на входе в парк свидетельствовала вывеска следующего содержания (почти дословно): «В связи с участившимися в последнее время случаями поскальзывания посетителей на мокром мраморе, падения их в фонтан и повреждения различных частей тела, фонтан временно не функционирует, пока не будет проведено полное расследование вышеуказанных инцидентов. После завершения расследования, обнародования его результатов и принятия мер по устранению причин расследования, фонтан будет снова открыт. Просим извинения за временные неудобства». В Сент Джеймском парке, примыкающем к Букингемскому дворцу, можно встретить большое количество прирученных птиц и животных. В нем обитают пеликаны, которые были подарены в XVII веке русским царем Петром I английскому королю Чарльзу II. Со временем это вошло в традицию, и до сих пор зарубежные послы даруют пеликанов, за которыми ухаживают лондонские власти.

   В Лондоне успешно совмещаются разные виды архитектуры, от махрового классицизма до продвинутого модерна. Ожидаемой грандиозности масштабов мы особо не обнаружили. Даже Биг Бен, величественно смотрящий со всех фотографий, в реальности выглядит не таким внушительным. Лондон – город невысокий, можно сказать горизонтальный. Большая его часть, не считая государственных учреждений, дворцов, соборов и зданий, построенных за последнее столетие, возвышается не более чем на три-четыре-пять этажей. Большинство построек было возведено после пожара 1666 года, поэтому зданий, свидетельствующих о более раннем периоде, почти нет. В то время закон установил стандартную высоту домов: два этажа для переулков, три – для второстепенных и четыре – для главных улиц. На этом фоне резко выделяется вертикальный Сити – деловой и финансовый центр Лондона, Англии и, пожалуй, мира. Несмотря на грандиозность и смелость новых небоскребов, их современный дизайн был тщательно продуман, дабы не нарушить архитектурный баланс, и теперь эти изящно выглядящие груды стекла, металла, мрамора и гранита колоритно гармонируют со старыми постройками и вписываются в общий план города. Лондонские улицы узки. Несмотря на то, что он является одним из крупнейших городов Европы и мира, в нем не прогуляешься ни по широким проспектам, ни по зеленым бульварам. Транспорт проносится по максимум трехрядным улицам, да и их совсем немного. Преобладают узкие однорядные улочки, поэтому зачастую они ограниченны односторонним движением. При этом дорожные пробки возникают, как раз, на более широких дорогах, так что тому, кто рискнет там сесть за руль желательно заучить все лабиринты «огородов». По ним можно быстрее добраться до пункта назначения. В Англии довольно цивилизованная культура вождения, даже среди таксистов, что облегчает непростую задачу европейскому водителю, непривыкшему к езде «наоборот».

   Учитывая максимальную насыщенность культурно-развлекательной программы, шесть дней нашего пребывания в Лондоне пролетели быстро. В день отъезда, в полдень, мы погрузили себя в комфортный «Гейтвик экспресс», который за полчаса доставил нас от вокзала Виктория, по соседству с которым располагался наш отель, до второго по величине аэропорта Лондона. С нескрываемой грустью мы наблюдали за исчезающей за окном столицей, на ходу делая последние фотографии, и за приходящими на ее смену провинциальными английскими пейзажами.  Энергично обсуждая наш вояж, дискутируя на тему увиденного и услышанного, сходясь и расходясь во мнениях и впечатлениях, мы все-таки пришли к общему выводу: это не последний наш сюда визит. Еще много осталось нами не увидено, и немалая часть нашего любопытства не была утолена. Не знаю когда снова выкроится возможность, но еще одна поездка в этот разный город обязательно состоится. Так что, Лондон, до встречи…


Back

| Home | About me | Photo gallery | Something to read | News | Contact me |
 
 



Copyright © 2006, All rights reserved www.shlevin.com